Неточные совпадения
И Базаров и Аркадий ответили ей безмолвным поклоном, сели
в экипаж и, уже нигде не останавливаясь, отправились домой,
в Марьино, куда и прибыли благополучно на следующий день вечером.
В продолжение всей дороги ни тот, ни другой не упомянул даже имени Одинцовой; Базаров
в особенности почти не раскрывал рта и все глядел
в сторону, прочь от дороги, с каким-то ожесточенным напряжением.
Он усмехался, слушая наивные восторги, и опасливо смотрел через очки вниз. Спуск был извилист, крут, спускались на тормозах, колеса отвратительно скрежетали по щебню. Иногда серая лента дороги изгибалась почти под прямым углом; чернобородый кучер туго натягивал вожжи,
экипаж наклонялся
в сторону обрыва, усеянного острыми зубами каких-то необыкновенных камней. Это нервировало, и Самгин несколько раз пожалел о том, что сегодня Варвара разговорчива.
Он еще бормотал что-то, плохо слышное сквозь треск и дребезг старенького, развинченного
экипажа. Кашлял, сморкался, отворачивая лицо
в сторону, а когда выехали за город, предложил...
Одинаковые
экипажи катятся по всем направлениям, и легко представить, что это один и тот же
экипаж суется во все
стороны в поисках выхода с тесной, маленькой площади, засоренной мелкими фигурками людей.
Обломов ушел к себе, думая, что кто-нибудь пришел к хозяйке: мясник, зеленщик или другое подобное лицо. Такой визит сопровождался обыкновенно просьбами денег, отказом со
стороны хозяйки, потом угрозой со
стороны продавца, потом просьбами подождать со
стороны хозяйки, потом бранью, хлопаньем дверей, калитки и неистовым скаканьем и лаем собаки — вообще неприятной сценой. Но подъехал
экипаж — что бы это значило? Мясники и зеленщики
в экипажах не ездят. Вдруг хозяйка,
в испуге, вбежала к нему.
При встрече с
экипажами волы неохотно и довольно медленно дают дорогу;
в таком случае из фуры выскакивает обыкновенно мальчик-готтентот, которых во всякой фуре бывает всегда по нескольку, и тащит весь цуг
в сторону.
Чуть вал ударит посильнее — и обдаст шумной пеной колеса нашего
экипажа, лошади фыркали и бросались
в сторону.
Вот метиски — другое дело: они бойко врываются,
в наемной коляске,
в ряды
экипажей, смело глядят по
сторонам, на взгляды отвечают повторительными взглядами, пересмеиваются с знакомыми, а может быть, и с незнакомыми…
Мы въехали
в город с другой
стороны; там уж кое-где зажигали фонари: начинались сумерки. Китайские лавки сияли цветными огнями.
В полумраке двигалась по тротуарам толпа гуляющих; по мостовой мчались коляски. Мы опять через мост поехали к крепости, но на мосту была такая теснота от
экипажей, такая толкотня между пешеходами, что я ждал минут пять
в линии колясок, пока можно было проехать. Наконец мы высвободились из толпы и мимо крепостной стены приехали на гласис и вмешались
в ряды
экипажей.
Иногда мы получали такие толчки, что
экипаж откидывало
в сторону.
Новый год весь уезд встречал у предводителя Струнникова, который давал по этому случаю бал. Вереница
экипажей съезжалась 31-го декабря со всех
сторон в Словущенское, причем помещики покрупнее останавливались
в предводительском доме, а бедные — на селе у мелкопоместных знакомых. Впрочем, о предводительском бале я уже говорил
в своем месте и более распространяться об этом предмете не считаю нужным.
Во время сезона улица по обеим
сторонам всю ночь напролет была уставлена
экипажами. Вправо от подъезда, до Глинищевского переулка, стояли собственные купеческие запряжки, ожидавшие, нередко до утра, засидевшихся
в клубе хозяев. Влево, до Козицкого переулка, размещались сперва лихачи, и за ними гремели бубенцами парные с отлетом «голубчики»
в своих окованных жестью трехместных санях.
Из переулка поворачивал на такой же, как и наша, косматой лошаденке странный
экипаж. Действительно, какая-то гитара на колесах. А впереди — сиденье для кучера. На этой «гитаре» ехали купчиха
в салопе с куньим воротником, лицом и ногами
в левую
сторону, и чиновник
в фуражке с кокардой, с портфелем, повернутый весь
в правую
сторону, к нам лицом.
Говор многоголосной толпы, выкрикивания евреев-факторов, стук
экипажей — весь этот грохот, катившийся какою-то гигантскою волной, остался сзади, сливаясь
в одно беспрерывное, колыхавшееся, подобно волне, рокотание. Но и здесь, хотя толпа была реже, все же то и дело слышался топот пешеходов, шуршание колес, людской говор. Целый обоз чумаков выезжал со
стороны поля и, поскрипывая, грузно сворачивал
в ближайший переулок.
Когда показались первые домики, Нюрочка превратилась вся
в одно внимание.
Экипаж покатился очень быстро по широкой улице прямо к церкви. За церковью открывалась большая площадь с двумя рядами деревянных лавчонок посредине. Одною
стороною площадь подходила к закопченной кирпичной стене фабрики, а с другой ее окружили каменные дома с зелеными крышами. К одному из таких домов
экипаж и повернул, а потом с грохотом въехал на мощеный широкий двор. На звон дорожного колокольчика выскочил Илюшка Рачитель.
Толстенькие, крепкие лошадки с тщательно переваленными гривками и ловко подвязанными куколкою хвостами, хорошая упряжь и хороший кожаный армяк кучера давали чувствовать, что это собственные, хозяйские лошадки, а спокойное внимание, с которым седок глядел через пристяжную вперед и предостерегал кучера при объездах затопленных камней и водомоин,
в одно и то же время позволяли догадываться, что этот седок есть сам владелец шведок и
экипажа и что ему, как пять пальцев собственной руки, знакомы подводные камни и бездонные пучины этого угла Петербургской
стороны.
Мать не могла зимой ездить
в закрытом
экипаже: ей делалось тошно и дурно; даже
в кибитке она сидела каким-то особенным образом, вся наружи, так что воздух обхватывал ее со всех
сторон.
На крутом спуске мы все выходим из
экипажей и иногда вперегонки бежим до моста, между тем как Василий и Яков, подтормозив колеса, с обеих
сторон руками поддерживают карету, как будто они
в состоянии удержать ее, ежели бы она упала.
Необозримые леса, по местам истребленные жестокими пожарами и пересекаемые быстрыми и многоводными лесными речками, тянутся по обеим
сторонам дороги, скрывая
в своих неприступных недрах тысячи зверей и птиц, оглашающих воздух самыми разнообразными голосами; дорога, бегущая узеньким и прихотливым извивом среди обгорелых пней и старых деревьев, наклоняющих свои косматые ветви так низко, что они беспрестанно цепляются за
экипаж, напоминает те старинные просеки, которые устроены как бы исключительно для насущных нужд лесников, а не для езды; пар, встающий от тучной, нетронутой земли, сообщает мягкую, нежную влажность воздуху, насыщенному смолистым запахом сосен и елей и милыми, свежими благоуханиями многоразличных лесных злаков…
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару Чистые Пруды, и Егор Егорыч крикнул кучеру: «Поезжай по левой
стороне!», а велев свернуть близ почтамта
в переулок и остановиться у небольшой церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из
экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать за собой внутрь двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, — на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском языке: с западной
стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»; над дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «Аз есмь путь и истина и живот»; около дверей, ведущих
в храм, шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения славы твоея».
Аггей Никитич, с своей
стороны, тоже находил совершенно неприличным ехать ей
в его
экипаже и придумал было нанять для Марьи Станиславовны особую тройку; но и то было как-то странно.
Егор Егорыч вскоре начал чувствовать легкий озноб от наступивших сумерек. Он сказал о том Сусанне Николаевне, и они немедля же отправились
в гостиницу свою, но на главной улице Гейдельберга их остановило шествие студентов с факелами
в руках и с музыкой впереди. Извозчик их поспешно повернул
экипаж несколько
в сторону и не без гордости проговорил...
Феденька вышел от Пустынника опечаленный, почти раздраженный. Это была первая его неудача на поприще борьбы. Он думал окружить свое вступление
в борьбу всевозможною помпой — и вдруг, нет главного украшения помпы, нет Пустынника! Пустынник, с своей
стороны, вышел на балкон и долго следил глазами за удаляющимся
экипажем Феденьки. Седые волосы его развевались по ветру, и лицо казалось как бы закутанным
в облако. Он тоже был раздражен и чувствовал, что нелепое объяснение с Феденькой расстроило весь его день.
Большая (и с большою грязью) дорога шла каймою около сада и впадала
в реку; река была
в разливе; на обоих берегах стояли телеги, повозки, тарантасы, отложенные лошади, бабы с узелками, солдаты и мещане; два дощаника ходили беспрерывно взад и вперед; битком набитые людьми, лошадьми и
экипажами, они медленно двигались на веслах, похожие на каких-то ископаемых многоножных раков, последовательно поднимавших и опускавших свои ноги; разнообразные звуки доносились до ушей сидевших: скрип телег, бубенчики, крик перевозчиков и едва слышный ответ с той
стороны, брань торопящихся пассажиров, топот лошадей, устанавливаемых на дощанике, мычание коровы, привязанной за рога к телеге, и громкий разговор крестьян на берегу, собравшихся около разложенного огня.
Пролетка опять понеслась с прежней быстротой. Зарево становилось все сильнее. Длинные тени от лошадей перебегали с одной
стороны дороги на другую. Временами Боброву начинало казаться, что он мчится по какому-то крутому косогору и вот-вот вместе с
экипажем и лошадьми полетит с отвесной кручи
в глубокую пропасть. Он совершенно потерял способность опознаваться и никак не мог узнать места, по которому проезжал. Вдруг лошади стали.
Стали садиться
в экипажи, чтобы ехать домой, поздно, часу
в одиннадцатом. Все сели, и недоставало только Надежды Федоровны и Ачмианова, которые по ту
сторону реки бегали вперегонки и хохотали.
Бойкая пара казанских лошадок, весьма знакомая г-ну Голядкину, запряженных
в щегольские дрожки, быстро обгоняла с правой
стороны его
экипаж.
Заложа руки
в боковые карманы своих зеленых форменных брюк, бежал он с довольным видом, подпрыгивая то с одной, то с другой
стороны экипажа; иногда же, схватившись за рамку окна и повиснув на ней, просовывал
в окно свою голову и,
в знак прощания, посылал господину Голядкину поцелуйчики; но и он стал уставать, все реже и реже появлялся и, наконец, исчез совершенно.
Целый большой луб с вековой липы согнут и приколочен к тележным грядкам, а под ним лежка; лежат люди ногами к ногам
в нутро
экипажа, а головы к вольному воздуху на обе
стороны вперед и назад.
— Оно, точно, болтали промежду себя, Флегонт Флегонтыч… — уклончиво ответил Гаврила Иванович, стараясь шагать
в стороне от нашего
экипажа. — На четырех подводах, болтают, Дружков проехал, а потом уж Кривополов.
Ему ничего не дали, и он, крякнув, поплелся домой. Ольга потом стояла на краю и смотрела, как обе повозки переезжали реку бродом, как по лугу шли господа; их на той
стороне ожидал
экипаж. А придя
в избу, она рассказала мужу с восхищением...
Они сидели поздним утром на террасе, окруженной с двух
сторон лесом… На столе кипел самовар. Теркин только что приехал с пристани. Серафима не ждала его
в этот день. Неожиданность радости так ее всколыхнула, что у нее совсем подкосились ноги, когда она выбежала на крыльцо, завидев
экипаж.
По Невскому студенты шли по солнечной
стороне, тихо, без пения, не вызывая никакого замешательства
в движении пешеходов и
экипажей.
Стараясь походить на птичку, княгиня порхнула
в экипаж и закивала головой во все
стороны.
Его выводит из задумчивости шум ехавшей и вдруг остановившейся почти около него кареты. Он поворачивает голову
в сторону стоящего на середине улицы
экипажа.
— На какие-нибудь полтора часа. Я не мог отказать ему
в этом прощальном свидании. И чего ты боишься? Уж не насилия ли с ее
стороны? Осип не ребенок, которого можно отнести на руках
в экипаж и увезти, несмотря на его сопротивление.
Кучера толкали друг друга, второпях брались за чужих лошадей; лошади были расседланы, подпруги и уздечки порваны у иных, у других постромки
экипажей подрезаны, сбруя разбросана и перемешана. Госпожи ахали, метались
в разные
стороны, плакали, ломали себе руки (падать
в обморок было некогда); господа сами бегали
в конюшни и по задним дворам, чтобы помочь служителям оседлать лошадей, выгородить
экипажи и сделать разные низкие работы, за которые,
в другое время, не взяли бы тысячей.
Он дважды прочел эту записку и тотчас же решился. Этот «прекрасный мечтатель» совершенно вскружил ему голову. Не долго раздумывая, он победоносно пробрался сквозь густую толпу, наполнившую сени театра, и вышел на площадь, где действительно заметил стоявшую
в стороне от других
экипажей карету.
При выборе его Прасковьей Михайловной склонило также весы на его
сторону и то, что он и весь род его, со времени Петра Великого, ходили
в немецком платье, что Пшеницыны ели серебряными, а не деревянными ложками, каждый со своего оловянного прибора, а не из общей семейной деревянной чаши, что они имели прислугу и кое-какой
экипаж.
Он взглянул на ту, которая их произнесла, привстал разом с своего места, несмотря на то, что должен был погрузить ноги
в воду, наполнявшую уже
экипаж, вырвал у кучера вожжи и с окликом, огласившим оба берега, круто и сильно повернул лошадей
в правую
сторону.
У помещичьего дома, на левой
стороне дороги, стояли
экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но
в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Она увидала, с одной
стороны, нищету, настоящую, отталкивающую, и притворную, еще более жалкую и отталкивающую, и увидала страшную холодность дам-патронесс, приезжающих на своих тысячных
экипажах и
в тысячных нарядах, и ей становилось все тяжелее и тяжелее.